Джон Зорн родился 2 сентября 1953 года в Нью-Йорке. Ребенком он был исключительно талантливым. Еще до школы мальчик начал брать уроки фортепиано, а в десять лет прибавились гитара и флейта. Через четыре года он уже писал собственную музыку - отнюдь не современные поп-песенки, а классические произведения. Этому предшествовало обширное знакомство с работами современных классических композиторов. После школы пристанищем Зорна ненадолго становится музыкальный колледж. Однако углубившись в джунгли авангардного джаза (отныне Энтони Брэкстон (
Anthony Braxton) - его любимый герой), парень решает, что студенческая скамья больше ему не нужна.
Он переезжает на Манхэттен и ищет таких же молодых энтузиастов, разделяющих его эстетические позиции. Энтузиастов оказалось в избытке. Зорну довелось играть и с рок-группами, и с джазовыми импровизаторами, он активно выступал и записывал свои сочинения. В то же время музыкант собирал коллекцию шумов - от работающих грузовиков до птичьего пения. Его первые записи издавались еще в конце 70-х малоприметными американскими лейблами, а также некоторыми иностранными компаниями, которые практически не занимались распространением его пластинок. Только в начале 80-х Джону Зорну удалось заручиться поддержкой компании
Elektra-Nonesuch, благодаря чему заметно расширилась его аудитория.
Джон Зорн считает, что эпоха, когда композитор представлял собой "автономное музыкальное сознание", в последней четверти 20 века подошла к концу. Этим и объясняется внушительный объем коллективных записей, созданных им за 25-летнюю карьеру. Он работал как с современными исполнителями, так и с мастерами прошлого, и в актуальных и в уже полузабытых стилях. Подобно сумасбродному кинорежиссеру Мелу Бруксу (Mel Brooks), многие свои работы Зорн посвятил композиторам, сыгравшим ключевую роль в его становлении как артиста. Это и Эннио Морриконе (Ennio Morricone), и Сонни Кларк (Sonny Clark), и Орнетт Коулман (Оrnette Coleman). Им посвящены альбомы "
The Big Gundown: John Zorn Plays the Music of Ennio Morricone" (1984), "
Spy Vs. Spy: The Music of Ornette Coleman" (1988) и другие. Оригинальная музыка этих авторов переосмыслена в новом ключе и отражена в зеркалах непредсказуемых ассоциаций. Как альт-саксофонист Зорн не только записывал собственные сочинения, но и часто играл на концертах и создавал студийные версии произведений многих своих коллег, скажем, того же Коулмана, Хэнка Мобли (
Hank Mobley), Ли Моргана (
Lee Morgan) и других.
Полный каталог Зорна сегодня включает более 60 студийных альбомов и еще несколько десятков концертных. Он сочиняет музыку для джазовых ансамблей, симфонических оркестров, рок-групп, пишет саундтреки или отдельные темы для кино. Его стихией всегда оставался звук как таковой, в любых его формах и проявлениях. Львиная доля его сочинений - агрессивные и резкие композиции, что-то вроде "стилизованного насилия". Это музыка, которая бросает вызов слушателю, провоцируя слабонервных сразу выбежать из зала. Джона Зорна всегда занимала проблема взаимоотношения композитора и исполнителя. Некоторые его вещи писались в расчете на манеру игры определенного артиста. Он сплавлял не только джазовые, классические и рок-традиции, но экспериментировал и с разными методами сочетания разных жанров и стилей и способов их продюсирования.
Работы Зорна 70-х часто сугубо теоретичны, поэтому и кажутся профанам хаотичным шумовым потоком. Многие из них тесно связаны с визуальными формами подачи. Скажем, музыкант мог во время своего выступления распиливать пополам телефонную книгу. Одно из наиболее оригинальных его изобретений - музыкальная игра. В ней нет выигравших и проигравших, а главное правило - движение музыки в определенном направлении. Развлекаться таким образом могут первоклассные музыканты-импровизаторы, рождая в процессе игры единственное и неповторимое музыкальное произведение. В 80-е годы наряду со сценическими импровизациями Зорн начинает гораздо активней заниматься студийной работой. Именно в этот период появляются его классические записи "
The Big Gundown" и "
Spillane", он впервые пробует писать музыку для кинофильмов. В его стиле начинает преобладать постмодернистское направление, в котором интегрируются или противопоставляются самые разные музыкальные жанры. Последовательно претворяя в жизнь идею коллективного творчества, Джон Зорн не раз формировал более или менее долгоиграющие ансамбли. Одним из самых амбициозных и удачных его проектов стал секстет
Naked City, который в 1989 году дебютировал с одноименным альбомом. Зорну удавалось собирать вокруг себя исключительно талантливых людей. В рядах
Naked City образца 89 года значились гитарист Билл Фриссел (
Bill Frisell), авангардный бас-гитарист Фред Фрит (
Fred Frith), клавишник Уэйн Хорвитц (
Wayne Horvitz), барабанщик Джоуи Бэрэн (
Joey Baron), японский вокалист Яматсука Ай (
Yamatsuka Eye) и сам Зорн на альт-саксофоне. Это были музыканты такого класса, что к своему первому европейскому турне они подготовились всего за пять дней. Первая же студийная попытка "
Naked City" охватывала неожиданно широкую палитру стилей: от авангардного джаза и очень своеобразного кантри до сплошного звукового безумия и каверов киноклассики (включая и главную тему из киноприключений Джеймса Бонда). За "
Naked City" последовали очень интересные и разноплановые работы: сборник кавер-версий классики Гран Гиньоля "
Grand Guignol" (1991), мягкий эмбиентный диск "
Absinthe" (1993), абсолютно деконструктивный альбом "
Radio" (1993). Это была очень мощная и своеобразная джаз-рок-группа с панковским уклоном, которая пользовалась большим успехом в среде экстремальных панков.
Деконструктивные тенденции распространились и на судьбу самого ансамбля. В 1993 году группа распалась. Но у Зорна в закромах имелось немало новых проектов. Поэтому вскоре он собрал новый коллектив
Masada, с которым пустился в плавание в совершенно другом направлении, глубоко нырнув в традиционную еврейскую музыку. Квартет
Masada включал, кроме Зорна, трубача Дейва Дугласа (
Dave Douglas), басиста Грега Коуэна (
Greg Cohen) и барабанщика Джоуи Бэрэна. В работах этого периода за основу брались чаще всего произведения Коулмана, в которые вплетались еврейские мотивы. Да и сами музыканты находились под влиянием квартета Орнетта Коулмана 60-х. Для Зорна еврейская музыкальная культура не сводилась только к клезмеру. Его произведения 90-х охватывали и всю ту музыку, которая сопровождала евреев на протяжении столетий. В записях
Masada откликались симфонии Малера, поп-мелодии Берта Бакарача (
Burt Bacharach) и диссонансный рок Лу Рида (
Lou Reed).
К этому времени заметно эволюционировали отношения Зорна со слушателями. Если раньше он откровенно бросал вызов публике, противопоставлял ей себя и свою музыку, так что далеко не все выдерживали его концерты от начала до конца, то с середины 90-х его произведения и их подача становятся гораздо мягче и человечнее.
Masada записали девять студийных и три концертных альбома, которые вышли на независимом лейбле
Tzadik.
Tzadik - это еще одно экстравагантное начинание Джона Зорна, которым он занимается с 1995 года. Разумеется, задача зарабатывать на этом деньги перед Зорном не стояла в принципе. Лейбл представлялся ему чем-то вроде форума авангардной и экспериментальной музыки. Под эгидой
Tzadik издавались самые невероятные вещи. Зорн публиковал необычные альбомы знаменитых артистов, которые не укладывались в традиционные представления об их творчестве, а также записи никому не известных экспериментаторов, которых ко времени релиза могло уже не быть в живых.
Нынешний студийный и гастрольный коллектив Джона Зорна
Еlectric Masada исследует почти неизученные пересечения между кубинской и еврейской музыкой. Под руководством Зорна импровизируют исполнитель клезмера кларнетист Дэвид Кракауэр (
David Krakauer), скрипач Мег Окура (
Meg Okura) и оригинальный кубинский перкуссионист Роберто Родригез (
Roberto Rodriguez).
Куда еще занесет его творческий авантюризм, не знает никто, даже сам Джон Зорн.
(с)
muslib.ru/